Исследования в сфере прагматики показывают, что основные типы речевых актов могут быть обнаружены во всех языках, но тем не менее, существуют речевые акты, специфические для группы языков или даже для одного языка.
Исследование русского языка позволило нам выделить ряд специфических особенностей некоторых моделей русских речевых актов, а также выявить некоторые речевые акты, избегаемые носителями русского языка.
Так, русские не любят эксплицировать коммуникативное задание. Этим, на наш взгляд, объясняется сравнительно редкое использование перформативов в русском коммуникативном поведении, ср.:
* – Я протестую; вы мне продали просроченные консервы. Возможно, это связано с разветвленной системой падежа в русском языке, где падеж берет на себя выражение того, о чем идет речь, например: – Чай? – Семгу?
В русском общении готовность выполнить каузируемое действие редко выражается языковыми средствами (например, в ответной реплике: – Сию минуту! Сейчас!).
В речевом акте совета русские не любят использовать модальные предикаты мочь, хотеть, что сделало бы речевой акт косвенным, предпочтение отдается прямому речевому акту совета.
С другой стороны, русские любят использовать прием коммуникативного дублирования при упрашивании, просьбе и отказе, например: – Пойди сходи, купи, принеси хлеба; – Не, не, не, не, не.... и др.
В ответной реплике на запрос информации о совершении/несовершении действия (например, Ты идешь на работу?) русские предпочитают использовать модели Да, иду /Нет, не иду, вместо, казалось бы, более логичных Да/Нет.
В речевом акте угрозы русские предпочитают использовать Я-высказывания вместо упоминания о возможном возмездии, например: – Я тебе поболтаю! Я тебе дам!
В ситуации проводов гостей при прощании русские любят использовать каузативные глаголы: – Заходите! Звоните! Пишите! Данный тип русского коммуникативного поведения в ситуации прощания вызывает зачастую неадекватную реакцию иностранцев: вместо предполагаемого русским речевым этикетом Спасибо!, они говорят: С большим удовольствием! или спрашивают: Когда?, Зачем?.
Высокую частотность в русском общении имеют безглагольные модели и усеченные конструкции типа: – Вот я тебе... (при угрозе), – Никакого телевизора (при запрете).
При уговаривании и упрашивании русским часто используются модели с частицей ну: – Ну куда же ты? Ну, я не понимаю! Ну хочешь, я все сделаю?
В речевом акте замечания на фоне повышенного раздражения русские часто используют притяжательные местоимения: – Да убери же ты свои тапочки!
Как известно, ситуация критики почти всегда приводит к конфликту. Анализ приемов критики позволил выделить около двадцати языковых моделей речевых актов критики. По опросам информантов, наиболее частотными в русском языке оказались модели, которые являются наиболее конфликтными и раздражающими слушающего: это критика-удивление – Как, неужели ты этого не знаешь?!; критика-опасение – меня очень волнует твое поведение; критика-укоризна и упрек – Что ж ты так –; Сколько раз можно повторять?..., вместо почти бесконфликтных языковых моделей: критика-поддержка – Ничего, в следующий раз получится; и конструктивная критика – Сколько Вам нужно времени, чтобы исправить ошибку?, Чем я могу Вам помочь?
Любопытно было бы продолжить данное исследование в плане выявления не только чисто русских, но и чисто финских речевых актов.